Testi di Народный суд - Иван Кучин

Народный суд (originale)

Спустилась осень на скамейки, где ждал трамвая праздный люд.
Меня в хозяйской телогрейке вела милиция на суд.
На остановке взоры пряча, народ шептался меж собой:
«Ну, и прикид, шансон ходячий и подтанцовка за спиной.»
Проснулся бомж, что спал у почты: «По что, товарищ полицай,
Раба Всевышнего, ведёшь ты, как изувера на трамвай».
«Бензина нет» — сказала дама — «А воры есть глянь на него,
Иж, как он зыркает глазами, того гляди упрёт чего».
И до крови в суставах сжала на веки выцветший песец.
«Ещё возить их не хватало, поставить к стенке и конец.»
Утёрся бомж слезой цыганской: «Цыплёнок тоже хочет жить».
С утра стрелять не по христиански, сначала б надо похмелить.
Зевак собралось не пробиться, в толпе раскол, назрел скандал
И на оранжевые лица сошёл с небес девятый вал.
В осенний день дожди косые, ты точно правды не найдёшь.
Но за несчастную Россию на урну встал с бутылкой бомж.
Перекрестился он в прозрении, и молвил: Братья, с нами Бог.
Сержант рванул на упреждение и вывел урну из-под ног.
И заорал: «Уймитесь, люди, да, и, вообще, не шибко тут.
Без Вас преступника осудят, на это есть народный суд.»
А я стоял смотрел на осень, на золотой увядший рай.
Но, наконец-то, номер восемь пришёл, как видится, трамвай.
И сердобольная старушка мне протянула пирожок.
«Вот так и мой сынок Ванюшка на рудниках мотает срок.»
Теперь увидимся едва ли, ох, не дождусь, не хватит сил"
И Божий Лик, в пуховой шали меня на суд благословил.

(traduzione)

L'autunno scese sulle panchine dove la gente oziosa aspettava il tram.
La polizia mi ha portato in tribunale con il giubbotto imbottito del mio padrone.
Alla fermata dell'autobus nascondendo gli occhi, le persone sussurravano tra di loro:
"Beh, e un vestito, una canzone che cammina e una ballerina dietro la schiena."
Si è svegliato il barbone, che stava dormendo all'ufficio postale: “Perché, compagno poliziotto,
Servo dell'Onnipotente, stai guidando come un fanatico verso il tram."
"Non c'è benzina", disse la signora, "ma ci sono i ladri, guardalo,
Izh, mentre fissa con i suoi occhi, guarda cosa fermerà.
E finché il sangue nelle articolazioni non ha schiacciato la volpe artica sbiadita per le palpebre.
"Non bastava portarli, metterli contro il muro e basta".
Il barbone si asciugò con una lacrima gitana: "Anche il pollo vuole vivere".
Sparare al mattino non è cristiano, prima devi avere i postumi di una sbornia.
Gli spettatori non avrebbero sfondato, c'era una spaccatura nella folla, uno scandalo era maturo
E la nona onda discese dal cielo su facce arancioni.
In una giornata autunnale, le piogge sono oblique, sicuramente non troverai la verità.
Ma per la sfortunata Russia, un senzatetto si alzò nell'urna con una bottiglia.
Si è segnato per perspicacia e ha detto: Fratelli, Dio è con noi.
Il sergente si precipitò avanti e tirò fuori l'urna da sotto i suoi piedi.
E lui ha urlato: “Calmatevi, gente, sì, e, in generale, qui non va molto bene.
Senza di te, il criminale sarà condannato, per questo c'è un tribunale popolare.
E rimasi a guardare l'autunno, il paradiso dorato e appassito.
Ma, alla fine, è arrivato il numero otto, a quanto pare, un tram.
E la vecchia compassionevole mi porse una torta.
"È così che mio figlio Vanyushka finisce il termine nelle miniere."
Ora ti vedrò a malapena, oh, non vedo l'ora, non ho abbastanza forza"
E il Volto di Dio, in uno scialle lanuginoso, mi benedisse per il giudizio.